На днях начальник Главного управления боевой подготовки и службы войск Минобороны РФ генерал-лейтенант Шаманов заявил, что до 1 июля в военном ведомстве пройдет совещание, на котором будет определен облик вооруженных сил страны. Это станет как минимум пятой и, можно заранее сказать, безуспешной попыткой реформирования россиянской армии. Ведь невозможно модернизировать военную организацию государства, не имея четкого представления, к каким войнам она должна готовиться (армия и флот предназначены именно для этого), кто будет ее вероятным противником, кто может стать надежным союзником и каковы пределы применения страной военной силы.
Первая попытка реформирования армии была предпринята при ельцинском генерале Грачеве. Бывший десантник намеревался сделать ее мобильной, постоянно готовой к переброске на взрывоопасные направления для ликвидации возможных или уже существующих угроз. Но оказалось, что у вооруженных сил “новой, свободной России” транспортно-десантных самолетов хватает только на то, чтобы поднять в воздух лишь одну дивизию, причем без тяжелой техники и средств усиления. А позже, когда перестали платить месяцами даже денежное содержание офицерам, стало ясно, что идея с мобильной армией провалилась. Это доказали и события в Чечне в 1994–1996 годах.
Первый гражданский министр Родионов был министром, как он сам говорил, “разваливающейся армии и тонущего флота”. При нем объединяли, а затем вновь разъединяли военные округа, ликвидировали Главкомат Сухопутных войск, потом опять восстановили его, но кризис совершенно закономерно продолжал углублялся. Выйти из него пытался покойный маршал Сергеев. Он задумывал создать стратегические силы сдерживания, объединив под единым руководством РВСН, авиационные и морские СЯС, СПРН, Систему контроля космического пространства и управления разнородными ядерными силами. Имея в руках такую “атомную дубинку”, полагал он, можно постепенно, опираясь на экономические возможности государства, строить новые силы общего предназначения. Но и эти, казалось бы, перспективные планы тоже потерпели крах. По многим причинам - и из-за интриг на армейском “олимпе”, и потому, что силы общего назначения армии РФ оказались не готовы ко второй чеченской кампании.
Дипломированный филолог Иванов сделал упор на создание сил постоянной боевой готовности, укомплектованных в основном военнослужащими-контрактниками. Но и здесь ничего не получилось. В первую очередь потому, что его реформы оказались, по большей части, декларативными. Разве можно привлечь в армию высококвалифицированных и ответственных людей, если их оклады ниже средней заработной платы по стране, а социальные условия службы и быта весьма далеки от реальных человеческих потребностей? Также невозможно создать новую армию, если так необходимые войскам новая боевая техника и системы обеспечения боя поступают “в год по чайной ложке”. Государственные программы перевооружения все время срываются и корректируются из-за постоянного роста стоимости боевой техники и комплектующих к ней, а если госзаказ все-таки получает финансирование, то на пути до оборонного предприятия на этих деньгах успевают “попастись” целые сонмы чиновников в погонах и без таковых.
Неизвестно, насколько искренне нынешний “мебельный” министр обороны выражает желание что-то изменить в ситуации c вооруженными силами РФ, но, как бы то ни было, его попытки обречены так же, как и попытки его предшественников. Не принята новая редакция государственной военной доктрины, не существует новой концепции национальной безопасности. Невозможно спланировать и создать новый облик вооруженных сил, не имея четкого представления, под какие задачи они должны быть “заточены”. И вообще, невозможно заниматься строительством современной армии в стране, власти которой ведут себя так, будто только и ждут, когда западные партнеры позволят им отказаться от последних остатков государственного суверенитета.
www.rne.org
|
